• Спорт
• 24 Желтоқсан, 2020

Казахи и русские в Казахстане: Динамика их взаимоотношений в советский и постсоветский периоды

(Продолжение,начало в предыдущем номере)

 Фактор второй. Еще, скажем, с середины позапрошлого века до почти конца прошлого века казахи составляли меньшинство практически во всех крупных городах Казахстана. В советское время их было больше представителей других народов только в двух областных центрах – в Атырау (тогда он назывался Гурьев) и Кызылорде. Как такая ситуация сложилась? Мы тут имеем в виду этническое демографическое положение, которое сформировалось в городах Казахстана в послевоенное советское время.

К 1959 году, когда проводилась первая после Великой Отечественной войны общесоюзная перепись, доля казахов в составе населения республики сократилась до рекордно минимального уровня – до 28 процентов. При этом их численность не сократилась, а наоборот, возросла. Главной причиной того, что их доля уменьшилась, явилось взятие руководством державы курса на превращение Казахстана в мощную аграрно-индустриальную республику. Именно в этот период началось освоение целины, стало возникать множество новых городов и поселков городского типа при вновь поднимающихся градообразующих индустриальных предприятиях. Именно тогда Казахстан твердо укрепился на позиции четвертой по экономическому потенциалу союзной республики. Все эти перемены и обусловили резкое изменение этнической демографической картины Казахстана. В эти годы представители русско-славянских и других европейских народов стали в республике по всем статьям неоспоримо ведущей общиной.

Практически все крупные и средние города, а также вновь возводимые города были тогда по составу населения и в культурно-бытовом отношении русско-европейскими городами. Коренное население со всей присущей ему атрибутикой занимало там периферийное положение. Конечно, доля его представителей в партийно-советском аппарате и особенно в вузах уже тогда была достаточно большая.

 КАЗАХСКАЯ ИДЕФИКС:ПЕРЕСТАТЬ БЫТЬ НА РОДИНЕ

МЕНЬШИНСТВОМ

 Но города были в целом русской жизненной средой. Даже в столице долгое время доля казахов была меньше 10 процентов.

Такая ситуация в городской среде в общем и целом сохранялась вплоть до начала 1990-ых годов. Но при этом после 1959 года доля казахов в составе населения неуклонно увеличивалось: в 1970 году – 32%, в 1979 году – 36%, 1989 году – почти 40%.

А в Алматы за те же годы численность представителей коренного населения менялась в следующем порядке: в 1970 году – 80 тысяч (менее 10 процентов от общего количества), в 1979 году – 150 тысяч (свыше 15 процентов), 1989 году – 252 тысячи (менее 25 процентов). Примерно так же менялась ситуация за этот период в городской среде Казахстана в целом.

В 1940-1980 гг. из областных центров, повторимся, только в Кызылорде и Гурьеве (ныне Атырау) казахи составляли большинство.

В дальнейшем давняя казахская идефикс о том, что надо перестать быть у себя на родине меньшинством, стала обретать реальные черты. Однако произошло это не столько за счет сохранения высоких темпов количественного роста коренного населения, сколько, в первую очередь, за счет резкого сокращения численности русско-славянских и других европейских народов в Казахстане. Да, за 1989-1999 г.г. численность казахов в стране увеличилась на 1 миллион 488,1 тысячи или на 23 процента и возросла с 6 миллионов 496,9 тысяч до 7 миллионов 985 тысяч. Но этого оказалось далеко не достаточно не только для дальнейшего увеличения населения страны в целом, но и даже для восполнения миграционных потерь. Потому что за счет заметного увеличения смертности и сокращения рождаемости их коэффициент прироста за эти 10 лет уменьшился в 1,6 раза. Другими словами, коренное население страны все больше и больше приспосабливается к демографическим стандартам постиндустриального общества.

Осознание того, что такие коренные перемены уже необратимо и кардинально трансформировали образ жизни людей не только в городах, но и в стране в целом, меняет отношение казахского теперь уже большинства к сделавшемуся меньшинством русско-славянскому и русско-европейскому населению.

Сейчас города Казахстана перестали быть преимущественно русской жизненной средой. Но они при этом также перестали быть лидерами индустриального развития страны. Центр тяжести экономики Казахстана сместился к его редконаселенной и слабо развитой прежде западной части. Сейчас в полупустынных солончаковых нефтегазоносных западноказахстанских участках и куется основное богатство страны. В самом же Западном Казахстане ни население особенно не увеличивается, ни города особо не растут.

Так что получается, что с изменением этнической демографической картины как в Казахстане в целом, так и в его городах изменился коренным образом и стиль жизни его населения. Теперь деньги главным образом куются в отдаленных окраинах, а тратятся же они в основном в больших городах и густонаселенных районах. В секторе реальной экономики роль первой скрипки в качестве руководителей и ответственных специалистов так же, как и прежде, по большей части играют представители не коренного населения. Но это уже не сограждане русско-славянского и русско-европейского происхождения, а иностранцы из так называемого дальнего зарубежья.

МЕНЯЕТСЯ ВРЕМЯ – МЕНЯЕТСЯ И ОТНОШЕНИЕ

 Нынешнее отношение казахов в целом к своим соотечественникам русско-славянского и русско-европейского происхождения характеризуется куда большей открытостью, чем в советское время. Тогда реальные обиды и недовольство первых вторыми выглядели - уж во всяком случае – достаточно весомыми. Но о них говорить открыто, тем более, публично не приходилось. Нынешние обиды и недовольство – если они и есть - куда менее значительны.

Обратим, к примеру, внимание на один из тех вопросов, по которым казахскоязычная и русскоязычная общественность, как считается, придерживается противоположных позиций. Имеется в виду тема языка. Вернее, казахского языка. Или государственного языка. Проблема эта – давняя.

Никто, наверное, не станет спорить с тем, что Казахстан (а также, может, еще и Белоруссия и Кыргызстан) является чуть ли не единственной постсоветской страной, где собственный государственный язык в сфере общественной жизни и официальных отношений до сих пор используется в постыдно минимальной мере. В казахскоязычной среде многие продолжают верить в то, что такое положение складывается как непосредственный результат сопротивления казахстанской русскоязычной общественности мерам по укреплению позиции государственного языка в общественной и государственной жизни. Уже и русских-то даже в некоторых из наиболее русифицированных прежде городов Казахстана остается все меньше и меньше. Но все равно это как бы их вина, что даже в таких случаях большинство тамошних людей при общении в сфере официальных и правовых отношений продолжают отдавать предпочтение русскому языку. Может, тут дело в привычке. Может – еще в чем-то. Но тень по-прежнему падает на русскоязычных.

 ГОСУДАРСТВЕННАЯ НЕЗАВИСИМОСТЬ СФОРМИРОВАЛА

НОВЫЕ УСЛОВИЯ

 Конечно, нельзя сказать, чтобы их (русскоязычных) такое положение не устраивало или чтобы они не способствовали сохранению такого положения. Но едва ли то, что большинство находящихся рядом с ними казахов, предпочитающих продолжать вести свои дела, основываясь больше на русском, чем на казахском языке, есть следствие одной только их воли и их, скажем, упорного настояния на своем. Однако есть то, что есть.

Этот пример говорит о том, что недоверие к русским, допущение того, что они могут испытывать к казахам какие-то недоброжелательные чувства и поступать в отношении тех, руководствуясь ими, так же, как это было прежде, в советское и еще царское время, так или иначе сохраняется. Но уже – определенно в куда меньшей мере, чем тогда, десятилетия назад. Такая трансформация не в последнюю очередь происходит потому, что меняются и сами люди – как казахи, так и русские казахстанские. Изменяются и условия в среде их совместного обитания.

Можно сказать больше. Если раньше казахов в той или иной мере раздражала или, скажем, пугала чрезмерная многочисленность у них на родине людей русско-славянского и русско-европейского происхождения, то сейчас кое-кого из них, наоборот, начинает беспокоить или даже тревожить стремительное сокращение численности так называемого русскоязычного населения в Казахстане. 

Сейчас, говоря о русском человеке как таковом, казах, прежде всего, указывает даже не на его временами более высокое профессиональное умение, а на то обстоятельство, что он более справедлив, чем, скажем, представители восточных и южных народов. И еще он обращает внимание на то, что-де русский бывает более нетерпим к несправедливости. Что он в случае проявления несправедливого отношения к кому-либо или чему-либо не смолчит, а, скорее всего, возмутится. И тем самым станет отстаивать не только свои права, но и права тех казахов, которые находятся рядом и по тем или иным соображениям предпочтут не высовываться.

Да, раньше среди казахов бытовало мнение, что в преимущественно русском коллективе и русском начальнике человек нерусского и неевропейского происхождения чувствует себя не в своей тарелке. Сейчас столь же многочисленное присутствие русских в такой же организации воспринимается ими же уже как наличие больших гарантий на то, что начальство не позволит себе неограниченного произвола. В сознании простого казаха сидит стереотип, что его сородич-начальник русских и вообще европейцев остерегается, даже если речь идет всего лишь о подчиненных ему людях. Он существует с советских времен. Такие суждения вытекают из опыта жизни. 

Ахас ТАЖУТОВ