Сталин стал первым среди диктаторов нашего времени, кто сумел создать эффективную форму тоталитарного режима, основанную на всеобщем страхе, на превращении граждан страны в послушных и исполнительных рабов, лишенных всего, что присуще человеку: воли, собственного мнения, инициативы, способности возражать и просто думать.
Сталинский террор в своей основе выражал страх «вождя» перед народом, но он одновременно выражал его же стремление подавить притязания многочисленных соратников Ленина на власть, прежде всего со стороны другого потенциального диктатора-Троцкого, не менее жестокого, чем сам Сталин. Победа Сталина над Троцкий в 1927 году дала повод победителю развернуть массовую компанию уничтожения вероятных противников под лозунгом беспощадной борьбы с «затаивщимися троцкистами, перерожденцами, прочими врагами народа, ставшими агентами иностранных разведок».
С 1921 по 1953 гг. по политическим мотивам в Советском Союзе было осуждено более 5,5 миллиона человек, только в Казахстане осуждено было более 120 тысяч человек, расстрелено 25 тысяч человек. Особенно ужесточились репрессии в ходе проводивщихся в стране экономических реформ. «Вредительством», «саботажем» объяснялись крупные издержки индустриализации страны и коллективизации сельского хозяйства. С 1930 по 1953 год «за контрреволюционную деятельность» было осуждено 3771 тысяча человек, из них к расстрелу – 786 тысяч человек. Тип террора пришелся на 1936-37 годы, в ходе которых было расстреляно почти 650 тысяч человек. За редчайщим исключением из числа осужденных по ст. 58 УК РСФСР (за контрреволюционную деятельность) на свободу не возвращался никто. Всего по этой статье погибло 3619 тысяч человек.
Среди осужденных по 58-й статье были и активные враги совесткой власти, и шпионы, и диверсанты, но скорее, как исключение. Все остальные вполне нормальные, законопослушные граждане, на которых падал пристальный взгляд чекистов: 62 процента – интеллигенты, 11 процентов – рабочие, 27 процентов – крестьяне.
(Российский Государственный архив социально-политической истории, фонд 558, оп.1, д.228, стр.286.). – далее РТАСПИ.
Массированная обработка общественного сознания средствами пропаганды и путем громадного количества крайне извращенной информации вызывала глубокие изменения в общественном, бытовом и индивидуальном сознании, породив массовую истерию в форме шпиономании. Всем и везде чудились враги, и на происки врагов списывалось все, что имело отношение к недостатком и провалам в работе.
У расстрелянных, высланных, брошенных за лагерную проволоку не было ничего своего – все, чем они владели, и так принадлежало коммунистическому государству. Их обвиняли в шпионаже, диверсиях, саботаже – но даже сами палачи, пытками вырывавшие эти признания, не могли всерьез верить в них. Жертвы террора не понимали, за что и для чего их убивали. Не понимаем этого до сих пор и мы.
Как начинались репрессии
Десятилетие с 1926 по 1936 год известно в истории страны Советов как период становления социализма, именно в эти годы были совершены великий социальный переворот в деревне, индустриализация страны в целом, принятие Конституции СССР и Конституции Казахской ССР. Первые мероприятия коммунистической партии и советского правительства, проводившиеся в 1927-1929 гг., были направлены на подготовку ликвидации кулачества как класса.
Все эти мероприятия не могли не затронуть основные национальные кадры, которые большей частью как в аппарате управления высших органов власти, так и на местах состояли из представителей казахской интеллигенции, сформировавшейся еще в дореволюционный период. Уже в конце 20 г. начала проводиться политика вытеснения ее из госаппарата. Основанием для репрессивных мер по отношению к дореволюционной чиновной интеллигенции, конечно же, было «нетрудовое, эксплутаторское происхождение». К тому же представители казахской интеллигенции, влившиеся в первые годы советской власти в структуру госаппарата, а также в сферу культуры, образования, народного здравоохранения, народного хозяйства и экономики Казахстана, были видными участниками партии «Алаш» и национального правительства «Алаш-Орда».
Период с 1927 по 1930 годы стал предвестником будущих репрессий против национоальной интеллигенции в 1937 г.
В 1925 году появилось письмо И.Сталина всем членам бюро Киркрайкома в отношении журнала «Ак-жол». Вот в частности его слова: «...критика злорадная и злобствующая, – эта не наша критика. Такой критики не должно быть в Совесткой стране... В виду этого я считаю долгом просить Вас принять меры к тому, чтобы немедля реорганизовать в корне журнал Ак-жол», изгнав из него беспартийных интеллигентов, и сделать его органом коммунистической пропаганды... Я решительно против того, чтобы беспартийные интеллигенты были допущены к делу борьбы на политическом и идеологическом фронте... Иначе победа Чокаевых может стать в Киргизии делом неизбежным. А это ровняется идеологическому и политическому краху коммунизма в Киргизии».
(«Литер», 2012, 24 мая)
Как видите, уже в те годы от Москвы до самых до окраин чувствовались жесткая карающая рука И.Сталина. А впереди были годы террора и репрессий.
Написано немало трудов и огромное количество статей о деятельности партии «Алаш» и ее руководителей. Первых интеллигентов страны долгое время не понимали, не признавали, называя националистами. Они находились под неусыпным оком органов НКВД. И уже с середины 20-х годов против деятелей «Алаш-Орды» начала разворачиваться организованная и шумная компания преследования через печать, на собраниях и пленумах. При этом большевики умело противопоставляли им молодое и крикливое поколение советской казахстанской интеллигенции.
По мере укрепления сталинской репрессивной машины политика Советской власти против лидеров и участников движения «Алаш-Орда» становилась еще более жестокой. Гонения на его лидеров усилились с приходом к руководству Казрайкома Филиппа Голощекина. В конце 20-х годов руководители движения были объявлены «врагами народа» и посфабрикованному делу задержаны НКВД. Жестоким преследованиям стали подвергаться и члены их семей. Самое страшное – в числе гонимых были малолетние дети.
Одним из первых погиб в сталинских застенках генератор идей и организатор партии и алашординского правительства Алихан Букейханов. Высокообразованного человека, талантливого просветителя сталинская машина преследования нашла в Москве и уничтожила.
Идеолог Алаш-Орды Ахмет Байтурсынов – это человек, у которого царская власть отняла отца (отец и его братья были сосланы на каторгу). Сам он привлекался к суду и постоянно как неблагонадежный был под надзором царской жандармерии. Между тем Байтурсынов стоял у истоков создания казахской государственности и новой письменности. Во имя этих целей он принял сторону большевиков, но тоже был репрессирован в 30-е годы.
Один за другим восходили лучшие люди страны на Голгофу. Вот их имена: М.Тынышпаев, Х.Досмухамедов, А.Мунаитпасов, Ж.Досмухамедов, К.Кеменгеров, М.Буралкиев, Ж.Кудерин, Н.Кожамкулов, А.Акпаев, С. Кадырбаев, Ж.Акпаев, Т.Жумагалиев, М.Мурзин, А.Умбетбаев, А.Омаров, А.Ермеков, М.Ауэзов, У.Омаров, Б.Сулеев, Д.Искаков…
СТАЛИНСКО-ГОЛОЩЕКИНСКИЙ ГЕНОЦИД
Пройдут годы, сменятся поколения, но историческая память будет вновь и вновь возвращать нас к той страшной трагедии, когда по воле преступного сталинского режима сотни и сотни тысяч жизней наших соотечественников утратили смысл и цену.
Казахстан стал гигантским полигоном для проведения беспрецедентного социального эксперимента. Здесь была предпринята преступная попытка реализации ортодоксального марксистского постулата о «возможности перехода отсталых народов к социализму, минуя капитализм», что закончилось разрушением традиционных систем жизнеобеспеченности этносов Казахстана и, в конечном счете, привело к беспрецедентной в истории катастрофе.
Масштабы трагедии были столь чудовищны, что мы с полной моральной ответственностью можем обозначить ее как проявление политики геноцида.
К сожалению, наше общественное сознание еще не до конца прониклось пониманием глубинной природы разыгравшейся трагедии, ассоциируя ее лишь со страшным голодом 1932-33 года и силовой коллективизацией. Между тем ее предпосылки зарождались с самого начала существования режима.
27 августа 1928 г. на заседании ЦИК и СНК республики было принято постановление «О конфискации байских хозяйств». Были назначены уполномоченные по проведению конфискации в округах республики. Непосредственны в аулы отправили свыше тысячи уполномоченных. Кроме того, в комиссиях содействия работало 4700 человек.
Согласно документальным материалам об итогах компании фактически конфискации было подвергнуто 696 хозяйств, из них 619 были высланы за пределы округа проживания. У них были экспроприировано 145 тыс.голов скота (в переводе на крупный). Около 114 тысяч голов скота перераспределялось между колхозами (29 тыс. или 26 процентов) и бедняцко-батрацкими хозяйствами (85 тыс. голов или 74 процента). Кроме скота было экспроприировано 633 юрты, 475 домов, 44 амбара, 534 другие надворные постройки, 108 плугов, 113 борон, 248 сенокосилок, 1367 бричек и.т.д.
По выявленным архивным данным удалось установить: в этот период к административно-уголовной ответственности было привлечено 56 498 жителей села, из них 34 121 был осужден. На закрытом заседании бюро Казкрайкома ВКП (б) в начале января 1930 г. Голощекин дал информацию, что в ходе заготовок с 1 октября 1928 г. по 1 декабря 1829 г. по судебной линии было приговорено к расстрелу 125 человек, а по линии ГПУ за этот же период расстреляно 152.
Кроме того, следует в виду, что в процессе заготовок практически уже осуществлялось «раскулачивание».
В поисках средств для индустриализации государство в конце 20-х годов ужесточило налоговый режим. Тяжелый налоговый пресс давил на аул и деревню Казахстана. В 1927-1928 гг. 4 процента зажиточных и кулацких хозяйств были вынуждены заплатить 33 процента всей суммы начисленного на крестьянские хозяйства сельхозналога.
Беспрецедентный урон понесло животноводство. Динамика случившейся здесь катастрофы выглядела следующим образом. В 1928 г. в республике насчитывалось 6509 тыс. голов крупного рогатого скота. А в 1932 г. всего 965 тыс. Практически перестала существовать такая традиционная для края отрасль, как верблюдоводство: к 1935 г. осталось всего 63 тыс. верблюдов, тогда как в 1928 г. их насчитывалось 1.042 тыс. голов.
В русле кампании по раскулачиванию были развернуты массовые антикрестьянские репрессии.
За пять лет, т.е.с. 1929 по 1933 годы, тройкой ОГПУ в КазАССР, по неполным данным, рассмотрено 9805 дел и принято решений в отношении 22 933 лиц, из них: к высшей мере наказания – расстрелу приговорено 3386 человек, заключению в концлагерях от 3 до 10 лет – 13 151 человек. Решения троек утверждались краевым и областными комитетами партии.
В 1939-1931 гг. в Казахстане имело место 372 восстания, в которые было вовлечено около 80 тыс. человек. Особо трагичную известность получили крестьянские движения в Сузакском, Шемонайхинском, Бухтарминском, Иргизском, Казалинском, Кармакгинском, Самарском, Абралинском, Биен-Аксуйском, Чингистауском, Барибаевском, Кастекском, Балхашском, Чубартауском, Мангистауском и других районах. Восстания сопровождались массовыми откочевками населения за пределы республики, в том числе и за границу. Только с начала 1930 г. до середины 1931 г. с территории Казахстана откочевало 281230 крестьянских хозяйств, значительная часть на территорию Китая, Ирана и Афганистана. Всего за пределы республики в годы голода откочевало 1 миллион 130 тыс. человек, из них безвозвратно – 676 тыс. и 454 тыс. впоследствии вернулись в Казахстан. Силами регулярных войск и органов ОГПУ против мятежного населения проводились жестокие карательные акции. За участие в крупных восстаниях и волнениях в 1923-1931 гг. только органами ОГПУ осуждено 5551 человек, из которых 883 расстреляно.
Предварительный анализ, проведенный историками и демографами, показывает, что казахский этнос подвергся жесточайшему геноциду и понес тяжелейшие потери. От голода и связанных с ним эпидемий, а также постоянно высокого уровня естественной смертности народ потерял 2 млн. 200 тыс. человек, т.е. 49 процентов всего своего состава.
Материалы переписи 1937 г. фиксируют снижение численности и других этносов Казахстана. Об этом дает представление нижеприведенная таблица.
| Название этносов |
Уменьшение их состава |
| украинцы |
100 тыс. человек (11%) |
| русские |
85 тыс. человек (6%) |
| узбеки |
20 тыс. человек (8%) |
| уйгуры |
10 тыс. человек (13%) |
| татары |
9 тыс. человек (10%) |
| немцы |
6 тыс. человек (11%) |
| мордва |
4 тыс. человек (12%) |
| белорусы |
3 тыс. человек (10%) |
| киргизы |
3 тыс. человек (25%) |
| дунгане |
1 тыс. человек (10%) |
| другие национальности |
9 тыс. человек (10%) |
(«Казахстанская правда», 1992, 22 декабря)
Столь внушительные провалы вызвали некоторое замешательство в сталинском руководстве. И вот 17 сентября 1932 г. выходит постановление «О сельском хозяйстве, и в частности животноводстве Казахстана, где давалась установка на «выпрямление» перегибов. В научной литературе оно характеризовалось как «историческое» давшее «четкую программу действий».
Однако к этому времени разрушительные процессы зашли слишком далеко и приняли необратимый характер. В постановлении выражается некая озабоченность по поводу сокращения численности скота, но нет и намека на разразившийся голод и его многочисленные жертвы. Следует также обратить внимание на то, что в постановлении не прозвучала принципиальная оценка деятельности республиканских органов. В этом отношении выводы были более чем сдержанны, что и позволило истолковать документ как признание правильности линии Казкрайкома. Не случайно его секретарь И.Курамысов прямо заявил: «Последнее постановление ЦК от 17 сентября одобряет линию Краевого Комитета партии, а вы знаете, что ЦК очень скуп на похвалы».
(«Вопросы истории», 1989, №7, стр.63)
Тогдашнее руководство края в тот сложный период показало удивительную неспособность к критическому самоанализу и реалистической оценке событии. Жесткое администрирование стало нормой. И тон здесь задавал секретарь Казкрайкома ВКП (б) Ф.И.Голощекин. Он свято верил в собственную непогрешимость и был нетерпим к чужому мнению. Отрицательные качества эти особенно укрепились после того, как Сталин в ответ на полученную как-то от него записку выдал своеобразный мандат доверия:
«Тов. Голощекин! Я думаю, что политика, намеченная в настоящей записке, является в основном единственно правильной политикой». Заручившись такой «высочайшей грамотой», трудно было не впасть в эйфорию бесконтрольного администрирования. Ораторские навыки и задатки опытного полемиста позволяли Голощекину достаточно эффективно манипулировать идеологическим инструментарием в целях подавления критики. В своих многочисленных выступлениях и публикациях он умудрялся даже самые прозаические вопросы хозяйственной жизни поднимать до уровня глобальных проблем классовой борьбы и мировой революции. И тогда в ход обильно пускались обвинения в «правом» и «левом» оппортунизме, буржуазном национализме и великодержавном шовинизме, непонимании текущего момента и лини партии.
Казахстанская трагедия по существу подтвердила демагогическую сущность объявленного государством права народов на политическое самоопределение. Со временем укрепив свои позиции, сталинский режим перешел в наступление против сил оппозиции в Казахстане: во-первых, против беспартийной интеллигенции и, во-вторых, против партийных и государственных деятелей, отстаивающих национальный и государственный суверенитет казахского народа уже в рамках советской системы. Одновременно был взят курс на вытеснение из сферы общественно-политической деятельности наиболее радикально настроенных в вопросах национально-государственного строительства работников, и наоборот, приобщение к верхнему эшелону власти лиц, готовых служить в соответствии с установками центра, ведущих себя лояльно…
Личные качества Голощекина соответствовали всем требованиям формирующегося тоталитарного государства – идти к цели «не щадя сил, не останавливаясь перед жертвами» (И.Сталин). А цель – создание всесильного аппарата государственной власти, способного немедленно и безоговорочно проводить желание центра в Казахстане.
С приходом Голощекина к руководству в Казахстане завершается и процесс сосредоточения реальной власти в руках партийных органов во главе с Казкрайкомом и постепенное ослабление роли Советов. Выступавшие против выхолащивания роли Советов зам.председателя СНК РСФСР Т.Рыскулов, председатель Совнаркома республики Н.Нурмаков, И.Мустамбаев, С.Садвокасов и другие были обвинены в противопостановлении Советов партии, в отрыве от партийного руководства.
С письмом на имя Сталина дважды обращался Турар Рыскулов, другие представители казахской интеллигенции.
С болью писал Рыскулов о страшной катастрофе, разразившейся в Казахстане. В своих обращениях Турар Рыскулов указал и на причины массовой гибели людей, высказав предложения по исправлению создавшегося положения. В своем повторном обращении к Сталину, Кагановичу, Молотову он пишет: «… смертность на почве голода и эпидемии в ряде казахских районов и среди откочевников принимает сейчас такие меры, что нужно срочное вмешательство центральных органов. Такого положения, какое создалось сейчас в Казахстане в отношении определенной части казахского населения, ни в одном другом крае или республике нет…». Касаясь массовой эмиграции казахского населения за пределы республики, автор письма приводит подробные цифры и подчеркивает: «Откочевники попали даже в такие определенные места, как Калмыкия, Таджикистан, Северный край и др.».
Катастрофа случилась. Оседание кочевого казахского населения произошла при крайне трагических обстоятельствах. Любая информация о голоде, поразившем республику, засекречивалась. Посмотрите газеты 30-х, не найдете там даже слова о голоде – страницы газет заполнены рапортами, отчетами о достижениях и прошедших пленумах партии.
В 1932 году в КАЗПИ выступали руководители республики, был какой-то юбилей. Они страстно говорили о великих достижениях Казахстана. А в это время из расположенного напротив парка шел смрад, тяжелый дух умирающих людей. Немало тогда голодных людей заполнили Алма-Ату – базары и парки, и умирали они там же от недоедания. Но и при этом не слышали голодных.
А вот письмо из Кустаная, датированное уже 2 мая 1933 года на имя Мирзояна и Исаева, но почему-то должность подписавшего не указывается, хотя по содержанию документа видно, что автор является чиновником областного масштаба (стилистика автора сохранена).
Секретно. Крайком ВКП (б) тов. Мирзояну
Совнарком тов. Исаеву
Считаю своим долгом сообщить Вам, что на почве тяжелого положения с продовольствием в Кустанайском, Федоровском и Карабалыкском районах имеется ряд случаев голодной смерти в европейских колхозах, я не говорю уже о казахских, положение о них в нашей области Вы прекрасно знаете, о затруднительном положении в связи с посевной в этих районах я Вас информировал.
В Федоровском районе умерло от голодной смерти колхозники непосредственно участвовавшие в себе в колхозе им. Калинина – 3 чел., колхозе им. Свердлова – 1 чел., в колхозе «Серп и Молот» – 2 чел., колхозе им. Чапаева отрыта и съедена колхозниками сапная лошадь, облитая керосином. В ряде колхозов имеет место массовое опухание колхозников на почве голода.
Кроме того, в Кустанайском районе помимо таких случаев имеются случаи людоедства на почве голода, а именно:
а) гр.Ткалич Ник.Моис. 25 лет. Середняк. Женат. На почве голода при соучастии своей жены убили родственника сторожихи колхозного заезжего двора колхоза Броневик и съели его.
б) гр. Коваленко Еф.Устин.52 года. Бедняк. Вдов. На почве голода зарубил во время сна свою свояченицу Клименкову и в течении нескольких дней питался этим мясом.
в) гр. Корольков Степ.Фомич. 34 лет. В начале собирал и питался отбросами, собаками, кошками, а потом убил топором кулацкую девочку (дочь соседа) Авуйлову Марию и в течение 3 дней питался этим мясом.
Сообщая вам об этом, докладываю, что та продпомощь которая отпущена для обеспечения посевной будет явно недостаточна даже до конца сева.
Перед нами паровая, сеноуборочная, хлебоуборочная кампании, которые без реальной нашей поддержки продовольствием обеспечены не будут. Не имея возможности сообщить Вам на сегодня фактов других районов, я считаю необходимым сообщить, что в таком положении находятся ряд колхозов различных районов нашей области, поэтому настоятельно прошу учесть это обстоятельство и принять во внимание необходимость отпуска области дополнительной продовольственной помощи для обеспечения вышеуказанных мероприятий.
2 мая 1933 г. г. Кустанай. Иванов.
(Архив Президента РК, ф.141, оп.1, д.5814, л. 143)
Вот другая информация из Кустаная: «Учителя кроме пайки хлеба ничего не получают, поэтому наилучшая часть преподавателей уходит из города». Дошло до людоедства и трупоедства. Путь от Тургая до Кустаная был усеян трупами «откочевников». В одном из сообщении говорится, что в Тургая не осталось детей младше шести лет – все вымерли.
Из Армалинского совхоза сообщали о массовых заболеваниях и высокой смертности. Били тревогу джестыгаринские горняки: «Питаемся суррогатами, магаровой да просяной мукой». В Тургае снаряжались экспедиции по заготовке сусликов, но многие так и не вернулись из этого вымиравшего края. Сколько участников «сусликовой кампании» погибло, не сообщается. Писали так: «50 лошадей пало, ловцы разбежались, а 20 процентов умерло». Людей переводили в проценты. Сталинский режим сумел это сделать, действуя скоро и беспощадно, потому что считали своих граждан не людьми, а «винтиками».
В конце января 1933 года Голощекина отозвали в Москву. Обидно, наверное, было: Вон Каганович орден Ленина получил за коллективизацию, а его… главным государственным арбитром при Совнаркоме СССР назначили. Всего-то!
Перед войной Голощекин был арестован. Сталин и Берия готовили процесс над военным деятелями, партийными и советскими работниками, ответственными за состояние обороноспособности страны. Когда немецко-фашистские захватчики приближались к Москве, центральный аппарат НКВД эвакуировался в Куйбышев. Туда же перевезли подследственных. Но разбор дела не состоялся. Берия приказал следствие прекратить, суду не предавать, немедленно расстрелять. Среди 20 казненных 28 октября 1941 года был и Голощекин. Их расстреляли возле поселка Барбыш.
Мы, наверное, не сможем никогда стать людьми цивилизованными, если не научимся смотреть на свою историю без различных измов, если не сможем, ход запоздало, но произнести слова покаяния перед погибшими соотечественниками.
На пути возрождения
Родился Левон Исаевич Мирзоян в ноябре 1897 года в Нагорном Карабахе. Учился в сельской школе, но в 15 лет вынужден был уехать на заработки в Баку. Здесь он и прошел школу революционной борьбы, которая закалила его характер, раскрыла организаторские способности. В 1925 году Л.И.Мирзоян избирается первым секретарем ЦК Компартии Азербайджана. С июня 1929 года работает вторым секретарем Уральского обкома ВКП (б). Все это и позволило ему уже в 36 лет стать первым руководителем такой большой республики, как Казахстан.
В январе 1933 года ЦК ВКП (б) направляет Мирзояна в Казахстан, где он избирается первым секретарем Крайкома партии. Новый лидер сразу же поставил перед собой комплексную цель одновременного подъема экономики, промышленности, сельского хозяйства и культуры. Он предпринял конкретные шаги к устранению последствий голода, добившись срочной государственной помощи республики. Крестьяне в животноводческих районах были освобождены на два года от государственных налогов, маломощным хозяйствам безвозмездно выдавались семена, продовольствие и скот, в оседлых районах развернулось строительство жилья и объектов соцкультбыта. Прекратились массовые откочевки крестьянских хозяйств. Более того, возвратились на родину казахи, бежавшие от голощекинского «малого Октября». Мирзоян не уставал повторять, что забота о людях должна быть одной из самых повседневных задач. Уже к концу 1933 года почти 100 тысяч семей бывших кочевников были расселены в зерновых и животноводческих хозяйствах.
В 1934 году государство вручило колхозам акты на вечное пользование землей. За годы второй пятилетки в полукочевых районах было создано около 200 совхозов и несколько тысяч колхозов. Кроме того, в Казахстане основательно взялись за реализацию научного подхода к сельскому хозяйству. Были созданы институты животноводства, воспитывались местные молодые кадры механизаторов. Эти меры позволили увеличить посевные площади на 740 тысяч гектаров, а так же поднять урожайность зерновых, технических культур и хлопка. В 1934 году республика впервые собрала 120 млн. пудов зерна. Во второй пятилетке поголовье скота в Казахстане увеличилось на 5 млн. голов.
Также 1930-е годы стали для республики периодом гигантского индустриального строительства. В развитии промышленности Мирзоян особенно подчеркивал значение развития Центрального Казахстана: «Караганда может и должна быть превращена в третью угольную базу Советского Союза. Она должна быть основным источником питания нашей восточной металлургии, в первую очередь – уральской металлургии. Балхаш и Караганда – это в будущем два гигантских промышленных района, которые соединятся железной дорогой в один мощный угольно-металлургический комплекс и создадут в центральной полосе Казахстана вооруженную передовой техникой современную промышленность».
Много внимания было уделено развитию национальной культуры казахов. В этот период раскрылись грани таланта Мухтара Ауэзова, Куляш Байсейтовой, Ахмета Жубанова, Габита Мусрепова, Габидена Мустафина, Сакена Сейфуллина, Аскара Токмагамбетова, Саттара Ерубаева, Сабита Муканова и многих других. Были сняты запреты с имени великого Абая. На одном из совещаний Мирзоян сказал: «Нам надо наследие Абая, отброшенное «как исторический хлам» Голощекиным, немедленно поднять на должную высоту. Через Абая Казахстан выйдет на мировую арену, и весь мир узнает кто такие казахи.
В 1934 году в Алма-Ате была организована казахстанская база Академии наук СССР, открыты НИИ казахской культуры, Казахский музыкальный центр, преобразованный вскоре в Театр оперы и балета имени Абая. Также были организованы филармония, национальный оркестр, подготовлены кадры для национального казахского искусства. Велики успехи и в области народного просвещения. При Мирзояне начали работать сотни школ в казахских аулах. В 1934 году в республике уже был открыт казахский университет, 14 вузов и более 100 техникумов. Половину учащихся в начальных и средних школах, а также половину студентов составляли дети казахов.
В 1936 году Москва встречала деятелей литературы и искусства из Казахстана. Там состоялась знаменитая декада, на многие годы определившая развитие республики в этом направлении. И в этом несомненная заслуга Мирзояна.
Резко расширились общественные функций казахского языка, получившего новые возможности для активного развития. Успешно разрабатывались терминология и орфография, обогащались лексика и грамматический строй. В 1936 году в республике уже было издано 319 книг общим тиражом 5532 тысячи экземпляров.
Мирзоян любил казахский народ и мечтал, что «Казахстан предстанет перед миром в образе солнечного батыра. Это край чудес и таких больших возможностей! А это степь… Посмотрите! Не видно ее конца, сколько людей она может прокормить! Мы завоюем целину, обязательно завоюем. Здесь заволнуются поля, полные хлебов. И обилием будет дышать земля».
За выдающиеся успехи в области сельского хозяйства и промышленности Казахстана, за перевыполнение государственного плана по сельскому хозяйству в декабре 1935 года ЦИК Союза ССР наградил Л.И.Мирзояна орденом Ленина.
Мирзоян и политические репрессии в Казахстане
К концу 30-х годов социально-экономическая и духовная жизнь в Казахстане была ключом, но несмотря на все достижения и успехи, Левон Мирзоян был обречен, и он об этом знал. Он был сильным лидером, слишком независимым, авторитетным и популярным в Казахстане, чтобы не обращать внимание Сталина. Плюс к этому Левон Мирзоян всегда считался человеком Кирова, представлявшего наибольшую угрозу Сталину.
После смерти В.И.Ленина, особенно с конца 20-х г.г., И.Сталин стал вкладывать в понятие «национал-уклонизм» все более зловещее содержание. На ХVII съезде партии Е.М.Ярославский с гордостью сообщал о том, что за период со времени ХVI съезда «за националистические уклоны» лишь по 13 краевым организациям исключено из партии почти 800 человек. (ХVII съезд ВКП (б). Стенографический отчет. М.,1934, с.297).
Когда же на местах мешкали с выполнением общих призывов, то следовали специальные указания, касающиеся партийной организации той или иной республики. Так, в 1933 г. И.Сталин направил первому секретарю Казкрайкома ВКП (б) Л.Мирзояну телеграмму, в которой говорилось:
«Очередная задача казахских большевиков состоит в том, чтобы борясь с великорусским шовинизмом, сосредоточить огонь против казахского национализма и уклонов к нему. Иначе невозможно отстоять ленинский интернационализм в Казахстане… Борьба с местным национализмом должна быть всемирно усилена, чтобы создать условия для наслаждения ленинского интернационализма среди трудящихся масс национальностей Казахстана». («Большевик Казахстана», 1937, №1, с. 52).
В сентябре 1936 г., находясь в Сочи Сталин и Жданов направляют на имя Молотова, Кагановича и других членов Политбюро телеграмму: «Считаем абсолютно необходимым и срочным делом назначение г. Ежова на пост наркома внутренних дел. Ягода явным образом оказался не на высоте своей задачи в деле разоблачения троцкистско-зиновьевского блока. ОГПУ опоздало в этом деле на 4 года. Об этом говорят все партработники и большинство областных представителей НКВД» («Известия», 1987, №3, стр. 37.).
1 октября 1936 г. Ежов подписывает первый приказ по НКВД о своем вступлении в исполнение обязанностей Наркома внутренних дел СССР. В январе 1937 г. Ежову присвоено звание генерального комиссара госбезопасности. Истинный хозяин страны открывает новую страницу в истории сталинского террора. Ежов постарался ликвидировать Ягоду и его окружение. В целом 325 чекистов Ягоды были расстреляны или брошены во внутреннюю тюрьму. Из органов уволены более 5 тыс. человек, свыше 1200 опытных чекистов арестованы и расстреляны.
Предвестником «девятого вала» 1937-1938 гг. в репрессивном урагане стало закрытое письмо ЦК ВКП (б) всем парторганизациям от 29 июля 1936 г., доводившее до крайности требование о выявлении и искоренении имеющихся недостатков «по части бдительности и неумения распознавать врага». В этом документе в качестве активных организаторов контрреволюционной работы упоминались Рейнгольд и Мрачковский, когда-то работавшие в Казахстане. Это было своего рода подсказка и упрек для руководителей Казкрайкома ВКП (б), отстававших от других республик в кампании по разоблачению «врагов народа».
Бюро Казкрайкома ВКП (б) по поводу этого письма собиралось дважды: 5 августа и 1 ноября 1936 г, когда революции по итогам обсуждения письма появилась утешительная цифра: разоблачены и изгнаны из партии 43 контрреволюционера – зиновьевца.
В феврале-марте 1937 г. в Москве прошел пленум ЦК ВКП (б), заслушавший сообщение «Уроки вредительства, диверсий и шпионажа японско-немецко-троцкистских агентов» и доклад Сталина «О недостатках партийной работы и мерах по ликвидации троцкистских и иных двурушников».
Вал репрессий поднимался все выше, все безжалостнее.
Сообщение секретаря ЦК КП (б) Казахстана Л.И.Мирзояна И.В.Сталину о разоблаченных и арестованных деятелей «Национал-фашистской организации».
Сов.секретно
30 июля 1937 г.
За последнее время (месяца два с лишнем) нашими организациями, в частности органами НКВД, вскрыта и разоблачена довольно разветвленная национал-фашистская организация, связанная с правыми и троцкистами. Из наиболее видных участников этой организации на сегодня арестованы следующие:
- Диваев – бывший наркомтарга КазССР.
- Кенжин – уехавший в 1935 г. из Казахстана и работавший до последнего времени в Туркмении, бывший крупный деятель Алаш-Орды.
- Кошенбаев – бывший председатель Кзыл-Ординского рика.
- Джаманмурунов – бывший пред. Облплана Актюбинской области
- Султанбеков – бывший зам.начальника Каругля.
- Тогжанов – бывший зам.пред. Комитета искусств КазССР.
- Сарымулдаев – бывший зам.наркомпищипрома КазССР
- Асылбеков – бывший пред. Каркаралинского окрисполкома
- Нурсейтов – бывший секретарь Каркаралинского окружкома.
- Торегожин – бывший зам. наркомсовхозов КазССР.
- Каратлеуов – бывший крупный деятель Алаш-Орды, работавший в земельных органах.
- Лекеров – экономист из Института красной профессуры, работал в Институте Маркса-Энгельса-Ленина.
- Гатауллин – бывший секретарь Акмолинского райкома партии.
- Молдажанов – бывший наркомфина КазССР.
Кроме этих лиц арестовано около 400 человек, работавших на промышленных предприятиях, транспорте и в различных областных и районных учреждениях. Выявлены почти все троцкистско-фашистские гнезда националистической контрреволюции и значительная часть их актива изъята.
Все арестованные признают наличие национал-фашистской организации и свою принадлежность к ней показывают, что организация создана и руководится центром, состоящим из Рыскулова, Нурмакова и Ходжанова. Значительное большинство арестованных показывает, что антисоветская, национал-фашистская организация начала складывается, начиная примерно с 1925-1926 гг., когда руководители тогдашних национал-уклонистских группировок в лице Рыскулова, Ходжанова, Нурмакова и Садвокасова С. договорились об объединения в целях борьбы против советской власти. Султанбеков показывает, что в деле объединения всех казахских группировок в единую антисоветскую организацию огромную роль сыграли советы Зиновьева и Сафарова. По показаниям Диваева, Кенжина, Сарымулдаева, Джаманмурунова, многие из них, в том числе Рыскулов и Ходжанов, еще задолго до этого были связаны с антисоветскими и националистическими кругами, в частности с басмачами, Энвер-Пашой и Мустафой Чокаевым.
Арестованные показывают, со слов Рыскулова и Нурмакова, что антисоветская, национал-фашистская организация вела переговоры и заключила соглашение как с троцкистами, так и с правыми (через Рыкова). Параллельно эта национал-фашистская организация через Рыскулова и Нурмакова вела переговоры и с организацией, особенно с Японией. Показания почти всех видных участников не оставляют никаких сомнений на счет того, что Нурмаков и Рыскулов является агентами Японской разведки.
Для своей работы в Казахстане эта организация, по показаниям арестованных, получала директивы организовать вредительство в сельском хозяйстве, особенно в животноводстве, на промышленных предприятиях, на транспорте и подготовить свои организации и кадры для повстанческой и диверсионной работы на случай войны.
Почти все арестованные видные члены этой антисоветской национал-фашистской организации показывают, что пред. ЦИКа Кулумбетов является одним из главных и давнишних организаторов контрреволюционного подполья в Казахстане, и что он был основным представителем московского центра ( Рыскулов, Нурмаков и Ходжанов) здесь. Главные директивы видно центр передавал своим организациям через Кулумбетова.
В числе арестованных имеется свыше десятка уйгурских работников, которые показывают, что в состав казахской национал-фашистской организации входила уйгурская контрреволюционная группа, связанная с синь-цзянскими японо-фашистскими уйгурскими кругами. Эта группа, по ее показаниям, ставила себе задачей добиться автономной уйгурской республики под протекторатом Японии. У следствия имеется уже ряд материалов, дающих основание полагать, что все арестованные уйгуры является японскими агентами.
Арестована также небольшая группа дунганских работников, которые, как показывает следствие, с давних пор состояли японскими агентами.
В дальнейшем следствие выявит все связи арестованных контрреволюционеров с иностранной, особенно японской агентурой.
Некоторые арестованные в своих показаниях приводят фамилии многих старых казахских работников, в частности, упоминаются в двух показаниях фамилии нынешнего секретаря Алма-Атинского обкома Садвокасова и секретаря Западно-Казахстанского обкома Сафарбекова. Сейчас выясняем правильность этих материалов насчет этих двух секретарей.
Мы рассчитываем, что следствие в ближайшее время, особенно после ареста Кулумбетова, покажет кто действительно еще, кроме арестованных, состоит членом антисоветской, национал-фашистской организации. Значительную помощь нам окажут показания Рыскулова, Нурмакова и Ходжанова, ибо они держали обширные связи со многими казахскими работниками.
О дальнейших результатах следствия сообщу Вам следующим письмом.
Секретарь ЦК КП(б) К
Л.Мирзоян
(Архив Президента Республики Казахстан. Фонд 708, оп.1 д. 82, стр.24-27).
Из заявления Х.Башаева ЦК КП(б) К о несправедливом обвинении его в контрреволюционном национализме
г. Кустанай. 4 октября 1937 г.
От бывшего кандидата в члены ЦК и секретаря
Тургайского РК КП (б) К Башаева Х.
Заявление
Вам, наверное, известно, что я арестован органами НКВД с 15 августа 1937 г. Причина моего ареста Вам тоже известна, что меня обвиняют в контрреволюционном национализме. Я это обвинение категорически отвергаю.
… В Кустанайской области идет почти поголовный арест, начиная от областных работников и кончая рядовыми колхозниками. Неужели все эти люди сразу стали контрами?! Арестованы все секретари райкомов – казахи, арестованы все председатели райисполкомов и их заместители. Из областных работников остался один человек – управляющий Заготзерно Жартаев. Мне и, пожалуй, всем задается такой вопрос: все эти недавно выдвинутые молодые партийные и советские кадры стали поголовно контрреволюционерами? Этого быть не может. Здесь идет перегиб, безразличное отношение к людям, большое непонимание решений I съезда Компартии Казахстана, ибо, чтобы найти или разоблачить одного врага-националиста, арестовывают 20-30 невинных, честных кадров. Конечно, такой метод на пользу врагам, так могут делать только троцкисты.
Вам, тт. Мирзоян и Исаев, необходимо обратить серьезное внимание на эти ошибки, которые делают следственные органы и парторганизации Казахстана.
Кустанай, подвал. Х.Башаев.
(Архив Президента РК, ф.708, оп.1, д.106.стр.193-198).
«Уроки вредительства» постоянно рассматривались на бюро Казкрайкома ВКП (б). По «делам» о «вредительстве» прошли представители руководящего состава крупнейших строек и предприятии Казахстана Я.И.Михайленко, П.П.Спиридонов, А.И.Кельмансон, М.Г.Грольман, П.К.Поддубный, Н.М.Просолов и многие другие. Параллельно с этим завершился окончательный разгром носителей идеи национальной независимости казахского народа. В «национал-фашизме» были обвинены, а затем один за другим арестованы Н.Нурмаков, Т.Рыскулов, С.Ходжанов.
К началу 1937 года из партийной организации Казахстана были изгнаны и арестованы 1836 человек. В 1937 году репрессиям подверглись более 10 тыс. человек. А в 1938 году еще около 16 тыс. Всего с 1935 по 1938 год из партии в Казахстане были исключены и автоматически подвергнуты аресту 30 387 коммунистов. Среди исключенных 4602 человека значились как враги народа, 3942 – кулаки, белогвардейцы и другие классово чуждые элементы. Более 8 тысяч были якобы троцкистами, а 9800 – националистами.
(Архив Президента РК. Фонд 141, оп.1 д. 10592, л.425).
Из материалов архива видно, что бюро Казкрайкома, лично Л.Мирзоян неоднократно делали попытки направить обсуждение и решение вопросов об исключении коммунистов из партии и об арестах по партийному руслу. Но если в 1936 году еще можно было в этом отношении кое-что сделать, то в 1937 году, когда во главе НКВД стал Ежов – он же секретарь ЦК ВКП (б) таких возможностей уже почти не было, а к концу 1937 года и в 1938 году бюро ЦК, лично Л.Мирзоян были просто бессильны что-либо предпринять. К этому времени массовые репрессии шли не только помимо партийных органов, но и против руководства партийными органами.
В Приказе Ежова за №00447 от 30 июля 1937 года содержится потрясающее человеческий разум положение о контрольных цифрах репрессируемых через «тройки». Установлено, что необходимо, как минимум, арестовать и расстрелять 75 900 человек и осудить к лишению свободы 187 050 человек. Всего же репрессировать 268 950 человек. Лимит на репрессии был установлен на каждую союзную республику, края и области. В отношении 10 тысяч осужденных, содержащихся в лагерях и подлежащих репрессии, предусматривался только расстрел.
Казахская ССР
| № |
Области |
1 категория |
2 категория |
Всего |
| 1 |
Северо-Казахстанская область |
650 |
300 |
950 |
| 2 |
Южно-Казахстанская область |
350 |
600 |
950 |
| 3 |
Западно-Казахстанская |
100 |
200 |
300 |
| 4 |
Кустанайская область |
150 |
450 |
600 |
| 5 |
Восточно-Казахстанская обл. |
300 |
1 050 |
1 350 |
| 6 |
Актюбинская область |
350 |
1 000 |
1 350 |
| 7 |
Карагандинская область |
400 |
600 |
1 000 |
| 8 |
Алма-Атинская область |
200 |
800 |
1 000 |
| |
Лагеря НКВД |
10 000 |
– |
10 000 |
| |
Итого |
12 500 |
5 000 |
17 500 |
(Российский Госуд. архив социально-политической истории – ГГСПИ, ф.558,оп.11, д.48, л.109).
По Казахской ССР первоначально надлежало репрессировать 7500 человек, из них расстрелять 2500, т.е. каждого третьего. Это был план-минимум для НКВД и его «троек». Надо учесть, что одновременно действовали Особое совещание НКВД и многочисленные судебные органы при поддержке прокуратуры, также осуществлявшие карательную политику на основе закона от 1 декабря 1934 года и секретных указаний. Для них лимит на репрессии вообще не был ограничен. Так, заранее и заочно была решена судьба еще ни в чем не повинных сотен тысяч советских людей.
Архив Президента РК в 1998 году выпустил документов «Политические репрессии в Казахстане в 1937-1938 гг.». В этот сборник включены документы с грифом «секретно» и «совершенно секретно»: протоколы заседаний бюро, резолюции пленумов и других партийных решений, докладные записки, акты, сообщения работников карательных органов и их осведомителей. Особую ценность для исследователей имеет следующий документ:
Решением путем опроса бюро ЦК КП (б) Казахстана о дополнительном увеличении количества репрессируемых антисоветских элементов.
19 ноября 1937 г. Строго секретно. Особая папка.
| № |
Области |
По 1-й категории на человек |
По 2-й категорий на человек |
| первоначальный |
утвержденный |
первона-чальный |
утверж-денный |
| план |
план |
план |
план |
| 1 |
Алма-Атинская |
400 |
300 |
600 |
500 |
| 2 |
Южно-Казахстанская |
150 |
150 |
400 |
300 |
| 3 |
Актюбинская |
100 |
150 |
– |
150 |
| 4 |
Кустанайская |
200 |
200 |
300 |
250 |
| 5 |
Западно-Казахстансая |
– |
– |
200 |
200 |
| 6 |
Северо-Казахстанская |
200 |
200 |
500 |
550 |
| 7 |
Карагандинская |
200 |
250 |
400 |
300 |
| 8 |
Восточно-Казахстанская |
400 |
400 |
400 |
350 |
| |
Резерв |
275 |
350 |
200 |
400 |
| 1 925 2 000 3 000 3 000 |
| Подписи семи членов бюро ЦК КП (б) Казахстана (Политические репрессии в Казахстане в 1937-1938 гг. Сборник докум. – Алматы, 1998 г., с.140). |
| |
|
|
|
|
|
|
Жестокий, антигуманный план предусматривал увеличение количества репрессированных по республике лиц на 600 человек по 1-й категории (расстрел) и на 1000 человек. Это предложение было утверждено на заседании Политбюро ЦК ВКП (б) 3 декабря 1937 года. План по уничтожению собственного народа был одобрен – расстрелы нарастали!
Первый секретарь ЦК Компартии Казахстана Л.И.Мирзоян пытался затормозить репрессивные мероприятия, уменьшить число человеческих жертв, но большинство его попыток оказались тщетными.
Будучи главой Казахской республики, Мирзоян не мог в полной мере повлиять на ход событий или предотвратить шквал репрессий, поскольку к середине 30-х годов реальной властью обладал НКВД и действовал последний самостоятельно. Местные органы НКВД перестали считаться с партийными органами и стали вести себя совершенно независимо от кого то не было, кроме вышестоящих органов своего ведомства.
Большие испытания в годы сталинских репрессий выпали на долю прокурорско-следственных работников. Только с 1 января 1937 года по 1 января 1938 года более 40 работников органов прокуратуры республики были сняты с работы, арестованы по обвинению в принадлежности к контрреволюционным националистическим группам, к троцкистами либо в их защите. Был незаконно осужден к 8 годам лишения свободы прокурор республики Мурзагул Атаниязов. Прокурором республики он был назначен 4 января 1933 года и работал в этой должности до 1937 года. Спустя 14 лет он был реабилитирован.
Волна репрессий захватила и Оразгали Бораева – народного комиссара юстиции – в период с 17 августа 1936 года до 3 октября 1937 года. Бораев был слишком независимым в своих суждениях. Особенно бросалось в глаза категорическое неприятие им политики террора, разыгравшегося не на шутку во второй половине 1937 г; та направленность, которой придерживался Бораев, утверждала обратное: суд не карательный орган, а защитник интересов общества, сторонник справедливости. Эти противоречия усугублялись все больше и больше, и трагическая развязка наконец наступила. Открыто выразивший возмущение преступным действиям органов НКВД Бораев 4 октября 1937 года был арестован. 28 февраля 1938 Верховный суд РСФСР приговорил его к расстрелу.
Назначенный в 1936 году прокурором Казахской ССР Сулеймен Ескараев в момент возбуждения уголовного дела и ареста работал заместителем председателя Совнаркома Казахской ССР. В чем же обвинялся и какие совершил преступления бывший прокурор республики? В постановлении об избрании меры пресечения и предъявлении обвинения отмечается, что Ескараев Сулеймен является членом антисоветской националистической организации, связанной с террористами и правыми, ведет активную антисоветскую работу.
В уголовном деле имеется расписка от 24 февраля, где С.Ескараев сообщает о получении копии обвинительного заключения и тут же приписывает: «Желаю переговорить с прокурором». Имеется документы, подтверждающие то, что он на протяжении следствия неоднократно просил встречи с прокурором. И никто не внял этим просьбам. Начавшееся в 15 часов 20 минут 25 февраля 1938 года заседание суда в 15 часов 40 минут закончилось: приговорить Ескараева Сулеймена к высшей мере уголовного наказания – расстрелу. Судьба человека была решена за 20 минут. Ему шел сорок первый год. Реабилитирован через двадцать лет.
Член Верховного суда республики Т.Мукашев, один из первых наркомов республики А.Алибеков, главный агроном Наркомзема К.Ба йзаков повесились, а председатель Кустанайского облисполкома Б.Байдаков стрелялся, остался жив, потом осужден «тройкой».
7 марта 1937 года в адрес Казкрайкома пришла из Уральска телеграмма, где сообщалось о самоубийстве прокурора области Акжарова. Его обвинили в покровительстве родственникам, объявленными классово-чуждыми элементами и националистами. Акжарова пригласили на заседание бюро обкома, за двадцать минут до назначенного времени он выстрелил в себя из браунинга.
Превращение НКВД в послушное орудие в руках Сталина, в инструмент укрепления его личной власти было процессом скоротечным, прикрытом густой пеленой демагогии, но отнюдь не гладким. В НКВД, конечно, были люди, которые противились необоснованными репрессиями, хотя знаем мы далеко не обо всех и не обо всем.
В мае 1937 состоялось расширенное заседание коллегии НКВД Казахской ССР с повесткой дня: «Итоги февральско-мартовского Пленума ЦК ВКП (б) и политическая обстановка в республике». С докладом в духе того времени выступил руководитель одного из ведущих оперативных отделов наркомата Б.Бак. Опираясь на данные агентуры и «письма трудящихся», он делает выводы, что в Казахстане действует «фашистко-троцкистская террористическая организация». Ее идейным руководителем является Турар Рыскулов, а в местное руководящее ядро среди других входят Ораз Жандосов, Сакен Сейфуллин и Сейткали Мендешев. Докладчиком поставлена задача: немедленно приступить к разгрому антисоветского подполья.
Он один сказал «НЕТ»
Коллегия единодушно высказала свое одобрение. Против предложенной резолюции проголосовал только один человек – начальник оперативного отдела Серикгали Жакупов. Уже находясь в камере, Серикгали написал шесть писем Сталину. Пожелтевшие страницы, заполненные аккуратным учительским почерком, так и остались лежать в его деле. Они дают редкую возможность узнать о том, о чем думал узник внутренней тюрьмы НКВД. Меньше всего он пишет о себе. Он защищает лично известных ему видных деятелей культуры Казахстана, объясняя и доказывая абсурдность выдвинутых против них обвинений.
Удивительно, но письма сыграли свою положительную роль. Познакомившись с ними, комиссия в январе 1939 года распорядилась немедленно освободить Джакупова. Но на волю он так и не вышел. С молодых лет Серикгали страдал от туберкулеза. В камере, узнав об освобождении, он разволновался, и кровь хлынула горлом.
Как установлено проверкой, за грубое нарушение социалистической законности при расследовании дел бывшей нарком Залин Л.Б. впоследствии был осужден к высшей мере наказания – расстрелу, а его заместитель Володзько – к 15 годам лишения свободы.
Трагический финал
21 сентября 1937 г. в газете «Правда» появилась статья собственного корреспондента газеты К.Пухова «На поводу у буржуазных националистов», на следующий день перепечатанная «Казахстанской правдой». Статья прямо обвиняла Мирзояна в заступничестве за репрессированных Садуакасова, Кулумбетова и других:
«…Партийное руководство Казахстана не разоблачило ни одного сколько-нибудь видного буржуазного националиста, хотя на отсутствие острых сигналов коммунистов ЦК КП(б) Казахстана пожаловаться не может…»
Бюро ЦК КП(б) Казахстана отреагировало на статью соответствующим постановлением, которое обсуждалось на местах и породило новую волну доносительств и арестов.
19 октября 1937 г. в «Казахстанской правде» была опубликована статья «Еще раз о гнилой позиции Южно-Казахстанского обкома КП (б) Казахстана». И хотя бюро ЦК КП (б) Казахстана не поддержало предложение редакции (статья не была подписана) об освобождении А.Досова от обязанностей секретаря Чимкентского горкома КП (б) К. 28 ноября, т.е. через месяц после заседания бюро, Досов был арестован и расстрелян.
Ежов все время подхлестывает местные органы, обвиняя их в бездеятельности и попустительстве врагам народа, планирует уничтожение кадров верхнего эшелона. С этой елью в феврале 1938 он посылает в Казахстан наркомом НКВД С.Ф.Реденса, работавшего начальником УНКВД Московской области.
В докладной записке Ежову Реденс писал: «…Нарком НКВД Л.Залин попал под сильное влияние Мирзояна и вообще очень либеральничал, распустил весь аппарат… Мирзоян в разговорах с ним утверждал, что ЦК партии в вопросах сельского хозяйства допускает перегибы, ЦК партии разорил не только Казахстан, но и Белоруссию, Украину и другие национальные республики. Мирзоян называл политику ЦК колониальной… Мирзоян характеризовал разгром партией троцкистов и правых как устранение старых большевистских кадров…» (Наумов Л. Сталин и НКВД. –М., 1998, с.229).
Палачом Реденсом – свояком Сталина, только 16 дней с 25 февраля по 13 марта 1938 года обезглавлено все руководство Казахстана, через военную коллегию осуждены к расстрелу 650 человек, в том числе председатель Верховного Совета первого созыва У.Кулумбетов, заместитель председателя Совнаркома С.Ескараев, семь народных комиссаров, все председатели облисполкомов, секретари обкомов, прокурор республики, председатель Верховного суда республики, почти все секретари райкомов партии, председатели райисполкомов.
Нарком Реденс торжественно доложил Сталину и Ежову о том, что специальная операция по «зачистке Мирзояна» успешно выполнена. Жертвами становились и те, кто до этого вынужден был исполнять роль палача. Так, из 24 членов областных «троек» в Казахстане было репрессировано 15 человек. («Московские новости», 1992, 21 июня). Жестоко пострадал не только руководящий состав и интеллигенция, но и простой люд.
15 и 17 мая 1938 года «Правда» опубликовала статьи «В Алма-Ата самокритика «схемой» не предусмотрена», и «Аллилуйщина вместо большевистской критики». Цель их – подготовить казахстанцев к предстоящей руководства республики.
Настроение Л.И.Мирзояна было подавленное. Тяжелые вести из Москвы, Баку, Перми и Свердловска, где он раньше работал. Один за другим исчезают соратники, товарищи по партии. Он чувствует, что и к нему приближается гроза. 15 мая 1938 года Левон Мирзоян получает телеграмму за подписью Сталина, где ему дается команда сдать все дела исполняющему обязанности второго секретаря Николаю Скворцову, а самому выехать в Москву, в распоряжение Политбюро. Левон Исаевич осознавал последствия этой телеграммы, но о своих опасениях не сказал никому. Он уезжал, как человек, который не только сдержал слово и обещание восстановить хозяйство и ликвидировать голод, но и помог казахом занять достойное место в ряду других народов Советского Союза. Единственное, чего он не смог сделать, – так это пожать на прощание руку своим товарищам, многих из которых уже не было в живых.
22 мая 1938 года в передовой статье «Казахстанской правды» печатается откровение «Теперь уже каждому понятно, почему долгое время оставались не разоблаченными подлые фашистские преступники Мирзояна».
До Москвы Левон Мирзоян не доехал. 23 мая 1938 года он был арестован в Коломне и доставлен в Лефортово. Ну, а потом все шло по отработанному сценарию в шпионаже и вредительстве.
3 июля 1938 года состоялся ІІ съезд КП (б) К. С отчетным докладом ЦК выступил Скворцов, сменивший на этом посту позиции: «Заодно с троцкистско-бухаринской агентурой работали и буржуазные националисты в различных республиках, в том числе и в Казахстане. Контрреволюционные правотроцкистские и буржуазно-националистические организации, возглавляемые Мирзояном, Исаевым, Кулумбетовым, Ескараевым, Садвокасовым и другими, являясь агентурой германо-японского фашизма, готовим отторжение Казахстана от СССР и превращение его в колонию японского империализма». При этом докладчик ссылается на «признательные показания» арестованных Мирзояна и Исаева, выбитых у них пытками.
Из воспоминании зам.наркома НКВД КазСССР М.П.Шрейдера:
«… Мирзояну предъявили обвинение в том, что он еще готовил террористические акты против Сталина и Ежова. На его требования, чтобы его связали со Сталиным, следователи отвечали бранью и еще сильнее его избивали.
Однажды во время допроса в кабинете следователя появился Ежов, к которому Мирзоян обратился с жалобой на методы следствия, просил разобраться во всем и прекратить пытки.
–Товарищ Сталин приказал оставить тебе целой только кисть правой руки, чтобы ты мог подписать показания о своей вражеской деятельности, –заявил Ежов. – Учти, Мирзоян, что указания Иосифа Виссарионовича будут выполнены с точностью!
…Приблизительно через полчаса в кабинет, где находился Мирзоян, вошли Молотов, Маленков и Каганович. Они, конечно, прекрасно видели, в каком ужасном состоянии был Мирзоян, но сделали вид, все в порядке, и задали Мирзояну несколько вопросов: С какого времени начал свою шпионскую и троцкистскую деятельность и.т.п.
Желая скорее покончить с жизнью и будучи напуганным угрозами Ежова и Берии о новых пытках, которых он не в состоянии был выносить, Мирзоян невнятно пробормотал все, что от него требовали. Потом, видя, что процедура допроса заканчивается и члены Политбюро вот-вот уедут, Мирзоян все же не выдержал и обратился к Молотову:
– Вячеслав Михайлович, меня страшно пытали… – не смог продолжать далее и зарыдал.
– А что же, с такой сволочью, как ты, целоваться, что ли? – бросил реплику Каганович, и все присутствующие, в том числе Молотов и Маленков, усмехнулись этой «остроте».
После этого Мирзояна вынесли из кабинета и отправили в камеру. Сам ходить он уже давно не мог, у него перебиты чуть ли не все ребра…»
(Шрейдер М. НКВД изнутри. Записки чекиста.–Москва: Возвращение, 1995, сс.109-114).
К сожалению, сведения о последних днях Л.И.Мирзояна в Лефортовской тюрьмы сегодняшним исследователям все еще недоступны. Материалы следственного дела находятся под грифом «Совершенно секретно» в спецхранах ФСБ Российской Федерации.
26 февраля 1939 года Левон Исаевич Мирзоян был расстрелян. Его судьбу разделила и его жена Юлия Федоровна Тевосян. Она была арестована и скончалась в психиатрической лечебнице г. Кзыл-Орды. Дети были брошены на попечение друзей и родственников.
В январе 1956 года Левон Исаевич Мирзоян и Юлия Федоровна Тевосян были реабилитированы.
Трагедия Л.И.Мирзояна, как, впрочем, многих коммунистов тогдашнего времени, состояла в том, что при всей порядочности, внутренней интеллигентности, принципиальности и честности, ему не удалось воспрепятствовать установлению тоталитарной диктатуры Сталина, которая привела в дальнейшем к тяжелейшим последствиям для страны. Трагедия состояла и в том, что начатое социалистическое строительство было до крайностей искажено, отягощено ошибками, произволом. Вместо развития демократических институтов стали пользоваться методами принуждения, насилия и репрессий.
Рассказывая о событиях тех лет, нельзя к ним подходить упрощенно, в отрыве от контекста реальной жизни. Говоря о больших заслугах Л.И.Мирзояна, явно не идеализирую, не считаю, что у него не было ошибок. Были ошибки и упущения. Положение было совершенно безвыходное. Мирзоян возглавлял республиканскую партийную организацию, а значит, должен был подчиняться партийной дисциплине, жить и работать над теми проблемами, которыми жил и над которыми работали весь партийный аппарат, вся партия. А партийный аппарат искал «врагов», выявлял «немецко-японских шпионов…»
Левон Мирзоян старался оставаться человеком, не допуская, по мере возможности, арестов и уничтожения невиновных. Более того, по его инициативе создается специальная комиссия по проверке и пресечению нарушений социалистической законности органами прокуратуры и НКВД. Это был очень рискованный и единственный шаг, т.к. подобная комиссия на уровне ЦК партии больше нигде не существовала. Однако, запущенная Сталиным адская машина тоталитарной системы не признавала негодных деталей, она их просто перемалывала.
Мирзоян мешал Сталину. Мешал как свидетель его вполне заурядного партийного прошлого и как самостоятельный, но натуре своей, порядочный человек. Были люди, не желающие быть марионетками в руках Сталина, и один из них – Левон Исаевич Мирзоян.
Тем, у кого события прошлых лет сохранены не в живой памяти, а только на страницах учебников истории, имя Мирзояна почти не знакомо. Не задержится их взгляд на табличках с названиями улиц Астаны, Алматы и в Баку, не каждый из прохожих постоит у памятника Мирзояну в Нагорном Карабахе, где он родился. Был человек – и нет…
А между тем история не только все расставляет по своим местам, она многому учит. Например, тому, что выше любой сладкоголосой и выгодной лжи надо ценить правду. Потому, что в конечном результате, она всегда побеждает.
Репрессии в тылу в годы войны
В годы Великой Отечественной войны проявился взрывоопасный потенциал нанесенного властью ущерба демократическим основам национальной политики. Накопленный в 20-30-е гг. негатив (насильственная коллективизация, уничтожение национальной интеллигенции, борьба с религией, с традиционным укладом, обычаями, нарушение элементарных основ демократии, пренебрежение конституционными правами народов СССР) проявился с особой силой в годы войны.
Внутреннюю обстановку в Казахстане в связи с войной наглядно характеризует докладная записка об антисоветских проявлениях Наркома внутренних дел КазССР майора госбезопасности Бабкина секретарю ЦК КП (б) Казахстана Скворцову №0990 от 3 октября 1941 года.
В записке анализируется контрреволюционная работа враждебных элементов, состоявшая в «проведении пораженческой агитации, распространении провокационных измышлений и попыток к сколачиванию антисоветских повстанческих групп».
Повсеместному нарастанию контрреволюционной активности и реальной базой для различных антисоветских формирований способствовали и служили репрессированные слои населения – высланное кулачество и депортированные из пограничных районов ССР народы общей численностью до 1 миллиона человек (кулаки – 300 тыс. чел., немцы – 60 тыс.чел., дополнительно прибывает 440 тыс.чел., поляки – 400 тыс.чел., корейцы – 58 тыс.чел. и др.).
В Казахстане было учтено 259 троцкистов и правых, из которых 180 человек судились за антисоветскую работу и отбывали ссылку.
В документе констатируется активизация антисоветской части русского качества в Гурьевской, Акмолинской, Северо-Казахстанской, Алма-Атинской и Западно-Казахстанской областях, принимавшая формы «повстанческой агитационной и конкретной работы по сколачиванию антисоветских групп для организованного выступления против советской власти».
В Казахстан с территории западных областей Украины и Белоруссии было переселено свыше 100 тысяч поляков – членов семей и родственников репрессированных органами НКВД чиновников полиции, видных работников бывшего польского правительства, помещиков. В докладной записке отмечена контрреволюционная деятельность отдельных групп спецпереселенцев – поляков, заключавшаяся во «вредительстве, диверсиях на предприятиях и в сельском хозяйстве и подготовке к террористическим актам в отношении местных партийных и советских работников, установлении связей с контрреволюционными националистическими организациями на территории бывшей Польши, организации побегов с мест ссылки.
В докладной записке Наркома внутренних дел не оставлен без внимания «казахский национализм»: «Особую активность проявляет антисоветские измышления о международной политике советского правительства. Националистические элементы из числа интеллигенции пытаются обосновать свои пораженческие настроения тем, то «казахи никогда не имели возможность управлять своей страной, а потому и не могут положительно относиться к международной и внутренней политике СССР».
В записке так характеризуется творчество выдающихся казахских писателей в годы войны: «Наибольшую активность проявляет националистический элемент из среды казахских писателей и поэтов – Ауэзов, Мусрепов, Жароков, Исмаилов, которые в антисоветской работе пользуется песнями контрреволюционного содержания, восхваляют феодально-байский быт. Наряду с этим они поднимают вопрос о перенесении националистической агитации в аул».
О новых тенденциях в связи с войной со стороны потенциального опасных для тоталитарной системы групп, в частности, казахских националистов «использовать военную обстановку для осуществления своих антисоветских замыслов об отделении Казахстана от СССР» говорится и в других обзорных документах органов госбезопасности.
В годы войны продолжали осуществляться политические репрессии по национальному мотиву. С июня 1941 по июнь 1945 г.г. было арестовано свыше 300 человек по признакам «казахского национализма».
Наиболее показательны в документах карательных органов следующие факты. В годы Великой Отечественной войны наблюдалась активизация националистического подполья. В декабре 1941 года в Западно-Казахстанской области была раскрыта подпольная молодежная националистическая организация, именовавшая себя «Союз защитников казахского народа» (СЗКН), созданная в 1940 году. Арестованы 14 человек. Руководитель организации – Анесов Губайдулла, ее членами были Бажекенов Ельдес, Молдагалиев Сейткали, Ахметов, Нуралин, Насыров и другие. Участники организации создали подпольную типографию, отпечатали большое количество членских билетов. Основные задачи и обязанности участников организации были отпечатаны на внутренней стороне членских билетов:
« 1. Создание независимого казахского государства, защищать язык, культуру от угнетателей русских;
2. Каждый член союза должен с железной дисциплиной и в точности выполнять ту обязанность, которая на него возложена;
3. Каждому члену вербовать новых». («Мысль, 2010, №2, с.74-75».
Война со своим народом
Депортация на деле явилась настоящей репрессией, и притом жестокой. 12 этносов, подвергнутых тотальной депортации только за национальную принадлежность: ты преступник, потому что немец, ингуш, балкарец, карачаевец, курд, грек, месхетинский турок…это народы репрессированные. И в отношении их – мы будем честны! – был учинен подлинный геноцид.
Теперь уже известно, что спецпоселению, насильственному выселению, бесчеловечной депортации подверглись более 40 народов бывшего СССР. Многие из них были депортированы полностью, в 1930-1950 годы покинули места своего исконного проживания 3 млн. 855 тыс. человек. Около 2 млн. из них погибло. (ГАРФ, ф.5451, оп.1, д.25, л.229).
Массовые репрессии, произвол и беззаконие, война со своим народом совершались сталинским руководством от имени революции, партии, народа.
Следующие одна за другой депортации отдельных групп населения, а то и целых народов носили ярко выраженный антигуманный, бесчеловечный характер. Страдали главным образом не те, кто сражался в «бандах», участвовал в работе «национальных комитетов, религиозных сект и.т.д., а невинные старики, женщины и дети.
На испытанный десятилетиями лагерный режим переводились наказанные «вождем, учителем всех народов и времен» народы: 1. 124. 931 немец, 98 450 корейцев, 316 717 чеченцев, 165 259 крымских татар, 83 118 ингушей, 81 475 калмыков, 63 327 карачаевцев, 47 284 турка-месхетинца, 42 112 греков, 10 162 балкарца, 12 465 болгар, 8 843 курда… Всего Казахстан принял 1 миллион 655 тысяч представителей депортированных народов Советского Союза. (ГАРФ, ф.5451 оп.1, д.25, л.149).
Земле Казахстана действительно принадлежало печальное первенство по численности сосланных в край народов.
По данным на 1 января 1949 года, на казахстанской земле было размещено 36% всех спецпереселенцев, это в два с лишним разе больше, чем в Западной Сибири и Восточной Сибири. На территорию республики было депортировано 8 из 10 депортированных народов и представители 51 национальности.
На поселении в Казахстане находилось 38% немцев, 83% чеченцев и ингушей, 58% карачаевцев, 55% балкарцев, 76% греков, выселенных с Крыма и Черноморского побережья, 62% курдов и.т.д.
Народы, подвергнутые репрессиям, до 1957 года находились на спецрежиме, назывались спецконтингентом и спецпереселенцами. Они использовались на самой некфалицированной, физически тяжелой работе, из них составлялись в условиях, не сравнимых даже с «прославленными» своим жестокостями концлагерями. Тотально депортированным народом предписывалось исчезнуть с карты страны.
По состоянию на 1 января 1953 года на спецпоселении, в ссылке и высалке находилась 2 660 040 человек, из них 988 373 – в Казахстане.
(ГАРФ, ф.5451, оп.1, д.25, л.245).
Сегодня в Казахстане по принципам дружбы, в спокойствии и межнациональном согласии живут люди более 130 национальностей и народностей с разным цветом кожи, разрезом глаз, разными религиозными и политическими убеждениями. Их объединяют одна родина, одна земля, одна вера в завтрашний день.
Вся страна стала огромным лагерем
Постановление ЦИК и СНК от 6 ноября 1929 года было установлено, что лишение свободы на срок до 3 лет отбывается в общих местах заключения, а лишения свободы от 3 до 10 лет – в концлагерях в отдаленных местностях страны.
С этого времени и началось создание широкой сети концентрационных лагерей, лагерных отделений и пересыльных пунктов. Сами концлагеря стали называться исправительно-трудовыми. Создание новых лагерей ОГПУ со всеми отделениями и предприятиями было ликвидировано. Совхоз «гигант» был реорганизован в самостоятельный лагерь ставший известным под названием КАРЛАГ. Для КАРЛАГА правительством республики было отведено в Акмолинском и Карагандинском округах 110 000 га земельного массива в бессрочное и безвозмездное пользование. В конце 40-х годов на территории Казахстана были организованы лагеря строгого режима: «Степной»- на 25 тысяч человек, «Песчаный» и «Луговой»- на 15 тысяч человек. 27 марта 1953 года по поручению Л.Берии был подписан Указ Президиума Верховного Совета ССР «Об амнистии». Обосновывая необходимость ее проведения Берия писал 26 марта в Президиум ЦККПСС: «В настоящее время В ИТЛ, тюрьмах и колониях содержатся 2 526 402 заключенных, из них осужденные сроком до 5 лет – 590 тысяч, от 5 до 10 – 1 216 000, от 10 до 20 лет – 573 тысяч и свыше 20 лет – 118 тысяч человек. Из общего числа заключенных количество особо опасных государственных преступников (шпионы, диверсанты, террористы, троцкисты, эсеры, националисты и др.) содержащихся в особых лагерях МВД СССР, составляет всего 221 435 человек».
Весной 1989 года в селе Малиновка Акмолинской области в районе птицеводческого предприятия готовились сооружать забор. Копнул экскаваторщик траншею раза два ковшом, и вдруг из него посыпались серо-белые кости. Человеческие…
В Акмолинском лагере жен изменников Родины (АЛЖИР) на протяжении многих лет (1937-1954) в условиях абсолютной секретности закапывали тела людей, уничтоженных в годы сталинского террора. Сколько в лагере погибло невинно осужденных, никто точно не знает. Одно достоверно: в разные годы в АЛЖИРе содержалось до 8-10 тысяч узниц. В Союзе было четыре женских лагеря: АЛЖИР, Темляковский, который находился в 40 км от г. Горького, Джангарский, расположившийся в 100 км от г.Фрунзе, и четвертый – Темниковский лагерь в Польше. А поставляли невольниц пресловутые «тройки», лепившие на ни в чем не повинных женщин ярлык «жена изменника Родины».
В 1937-1938 г.г. количество карлаговцев достигло почти 45тыс. человек. До конца своего существования (1960 г.) КАРЛАГ принял около 1,5 миллиона заключенных. В том числе десятки тысяч женщин.
Не закончились репрессии и в послевоенные годы. Тогда начались новые процессы по так называемому «ленинградскому делу», «делу врачей». Еще в военные годы была подготовлена идеологическая база репрессий известными постановлениями о деятельности татарской и башкирской парторганизаций 1944-1945 гг. В них интеллигенция Башкирии и Татарии обвинялась в серьезных недостатках и ошибках националистического характера, популяризации ханско-феодальных эпосов «Золотой Орды. Аналогичные обвинения последовали (посыпались) и на казахстанских писателей, поэтов, историков. Развернулась борьба на литературном и научном фронте, в результате которой в лагерях оказались историки Е.Бекмаханов, Б.Сулейменов, а Мухтар Ауэзов был вынужден уехать за пределы республики. Выдвигались обвинения в адрес академика К.Сатпаева и других ученых.
Репрессии стали неразрывной чертой тоталитарного режима. Они продолжались и в так называемые годы брежневского застоя. Беспощадно подавлялись выступления в Новочеркасске, Темиртау и других регионах страны. Особой страницей стал декабрь 1986 года, 25-летие которого мы отметили совсем недавно. За посягательство на «святая святых» – решение высшего политического органа страны – бюрократия отомстила страшно. По декабрьским событиям задержан 2401 гражданин разных национальностей. Судами Алма-Аты подвергнуты административным наказания 326 человек, в уголовном порядке осуждены 99, двое приговорены к расстрелу. Погиб в тюрьме невинно осужденный студент Архитектурно-строительного института Кайрат Рыскулбеков. Позже 14 граждан были реабилитированы за отсутствием в их действиях состава преступления.
Только из рядов КПСС исключено и наказано в партийном порядке 263 человека, исключено из рядов ВПКСМ и наложено взыскание на 5685 человек, многих увольняли с работы, исключали из вузов, техникумов, выселяли из общежитий и города. Долго ходила официальная версия о наркоманах, лицах в нетрезвом состоянии, экстремистах, паразитических элементах. ЦК КПСС оценил эти события как проявления казахского «национализма».
(«Казахстанская правда», 1989, 9 декабря)
Реабилитация жертв политических репрессий
Процесс реабилитации во времени неимоверно растянулся. И если репрессии и депортация народов с 20-х годов по 1953-й заняли около 30 лет, то реабилитация – все 45!
В период «хрущевской оттепели» он, едва начавшись, был благополучно свергнут. Надо полагать, руководители партии посчитали, что время для публичного покаяния еще не пришло. А между тем имена таких председателей национальной интеллигенции Казахстана, как Алихан Букейханов, Ахмет Байтурсынов, Миржакып Дулатов, Магжан Жумабаев, Жусипбек Аймауытов, Кошке Кеменгеров, Халил Габбасов, Жанша и Халил Досмухамедовы, Мухаметжан Тынышбаев, Телжан Шонанов, Турар Рыскулов, Сакен Сейфуллин, Ильяс Жансугуров, Беимбет Майлин и многих других, избегали произносить вслух. Хотя знали в верхах, что приговоры в отношении их были отменены за отсутствием состава преступления, но по идеологическим соображениям режима они оставались под запретом.
Лишь в конце 80-х, уступив общественному мнению и выводом ученых, ЦК Компартии Казахстана был вынужден их реабилитировать.
Сегодня почти не осталось «белых пятен» в трагической истории Казахстана благодаря работе ученых Института истории и этнологии им. Ч.Ч.Уалиханова. При активной поддержке общества «Әділет» и КНБ РК получены списки жертв политических репрессий сталинского периода, рассекречены и обнародованы документы, в том числе постановления ЦК ВКП (б), бывшего Крайкома и Компартии Казахстана, послужившие основанием для репрессивных мероприятий. В 1995 году прошла научно-практическая конференция «Насильственная коллективизация и политические репрессии в Казахстане», по ее материалом, а также на основе воспоминаний издана книга «Народ не безмолвствует». Только в течение 1996 года общество «Әділет» провело ряд «круглых столов», семинаров по истории памяти, посвященных Т.Рыскулову, С.Ходжанову, С.Сейфуллину, И.Джансугурову, Б.Майлину на которых выступил Президент РК Н.А.Назарбаев. Указом Елбасы 1997 год был объявлен Годом мира и согласия в память о репрессированных. По всей республике прошел телемарафон, посвященный памяти жертв политических репрессий и сбору средств на строительство памятника в Астане и Алматы. Все казахстанцы обратили свои взоры в прошлое, чтобы отдать день светлой нерасстрелянной памяти пострадавшим от тоталитаризма.
31 мая 1997 года на митинге, посвященном закладке фундамента будущего памятника жертвам репрессий, глава нашего государства сказал, что мы закладываем фундамент памятника жертвам политических репрессий в местности Жаналык, где под развалинами брошенных саманных домов колхозников наспех закрыты палачами лучшие люди нашей республики, руководящие работники Казахстана, ни в чем ни виновные не перед законом, ни перед народом. Они честным трудом и беззаветной преданностью заложили основы нашего независимого государства, без них не было бы успехов нашей перестройки. Как известно, указом Президента 1998 год был объявлен Годом народного единства и национальной истории. Все события того года были подчинены одной главной цели – собрать в единое целое новую явь, историческое прошлое, будущее во благо общества и нации. Это нужно для того, чтобы осознать и лучше понять многовековое стремление народа к государственной независимости, единству, свободе духа и человеческого достоинства.
В первые дни переезда столицы Нурсултан Абишевич инициировал создание памятника жертвам политических репрессий. Построен музейно-мемориальный комплекс «АЛЖИР». Глава государства оказал содействие в строительстве памятника в Жаналыке и монумента в Астане «Ашаршылық құрбандарына ескерткіш». В Алматы планируется построить Стену плача, на которой будут выбиты имена репрессированных.
В своем выступлении на очередном заседании Ассамблеи народа Казахстана Нурсултан Абишевич подчеркнул: «…На нынешний год приходятся сразу две даты, которые мы не должны забывать. Это 80-летие массового голода начала 30-х годов и 75-летие пика массовых политических репрессий сталинизма… Мы должны помнить об этом!».
Сегодня одной из главных задач нашего общества является преодоление остатков тоталитарного прошлого в политической практике, экономике и духовной сфере. Если мы хотим окончательно избавиться от тоталитарного наследия, то необходимо бороться за демократию, отстаивать и развивать ее принципы на основе общенационального согласия.
Тлеу Кульбаев, доктор исторических наук, профессор, академик АГН РК, лауреат премии Союза журналистов РК
